Как сердцу высказать себя?

Всю жизнь довлеет надо мной этот кошмар - кошмар, заключающийся в том, что понимают тебя не превратно, нет - "превратно" бы еще ничего! - но именно строго наоборот, то есть совершенно по-свински, то есть антиномично.
(из классика)

Как-то зеленым студентом поехал я кататься на лыжах, пробежаться по маршруту Фирсановка – Опалиха. В электричке нашел попутчика, разговорились, решились пробежаться вместе, чтобы еще потрепаться. Что и сделали.

Подошли к Опалихе, к станции, мой спутник уже успел снять лыжи, я чуть замешкался – тут он кричит: «Электричка идет, я за билетами! Догоняйте!»

Догнал я его, сели в вагон, и терзаюсь я жутко: как же это я сейчас такому интеллигентному человеку деньги буду совать? Это ж обида какая... А деньги ж немалые в 1963 году, один рубль двадцать копеек! Тут на мое счастье идет по проходу тетка с мороженым, я бросаюсь, спросив, ему какое, покупаю... мало, конечно, но хоть что-то.

– Давайте я вам деньги отдам, – говорит мой спутник – и протягивает нужные двадцать две копейки.

Я, опешив, отнекиваюсь, а он и говорит:

– А вы мне – за билет.

И смотрит жестко, проницательно и чуть насмешливо.

Под этим его взглядом я уж совсем свекольный расплачиваюсь, от смущения сгребаю лыжи – и в соседний вагон, не попрощавшись. И в следующий – а дальше поезд кончился.

И еще случай был, года через четыре, в альплагере. Меня там с группой других новичков тащили типа на восхождение, на вершину категории аж 1б. И вот на Медвежьей Поляне, я как раз у костра сижу и дежурствую, подходит какой-то разрядник из соседей и говорит, что у них вот масла не хватает на восхождение, так нельзя ли у нас попросить. А они нам (добавил он после паузы) сгущенки за это могли бы дать.

Будь оно мое, отдал бы я ему это масло тут же и со сгущенкой послал бы. Но оно же общественное! Как учили еще с пионеров, выше личного.

И пошел я к нашей инструкторше. Чтобы не подумала она, будто я собираюсь общественное добро разбазаривать, подал я это так, что вот ребята тут такую сгущенку предлагают за масло, и всячески стал подчеркивать, что с точки зрения преумножения отрядного достояния...

Она на меня посмотрела прищуренно, пошла и отдала этим ребятам масло, а мимо меня проходя, смерила взглядом мой горбатый шнобель, сделала правильный вывод и спросила вежливо:

– Что, Мишенька, сладенькое любишь?

И так всю жизнь.